Седьмая симфония Шостаковича: Куйбышевский триумф «Ленинградской» легенды

🎼 Сентябрь 1941 года. Под грохот бомбёжек Ленинграда, где кольцо блокады уже сомкнулось вокруг города, Дмитрий Дмитриевич Шостакович заканчивает третью часть симфонии. Через месяц его с семьёй эвакуируют в Куйбышев (ныне Самара) – «запасную столицу» СССР. Здесь, в тесной комнате школы №81, где 17 человек спали на полу, он начинает финал грандиозного сочинения. Всего через 5 месяцев мир услышит Седьмую «Ленинградскую» симфонию – музыкальный манифест сопротивления, рождённый в огне войны.

Рождение симфонии: от блокадного ада к волжским берегам

Ленинградский этап (июль–сентябрь 1941):
Дмитрий Шостакович пишет первые три части в осаждённом городе, совмещая творчество с дежурствами в пожарной дружине. На партитуре – пометки «в.т.» (воздушная тревога), прерывавшие работу. 16 сентября в радиовыступлении он заявляет: «Жизнь Ленинграда идёт нормально!» – а через две недели завершает третью часть.
Эвакуация в Куйбышев:
22 октября 1941 года композитор прибывает в город. Семья ютится сначала в классе школы №81 (22 м²), где заболевает сын Максим. В ноябре их переселяют на ул. Фрунзе, 140 – «уютную и тёплую» однокомнатную квартиру. К декабрю Д.Д. Шостакович получает двухкомнатное жильё по адресу Фрунзе, 146, кв. 9. Здесь появляется фортепиано из местной школы, и 27 декабря финал симфонии завершён.

Хронология работы над симфонией: первая часть длилась около 25 минут и была завершена 3 сентября 1941 года, вторая — 8 минут (завершена 17 сентября), третья — 17 минут (29 сентября), а четвёртая — 20 минут (27 декабря 1941 года). В Куйбышеве была окончательно создана эта масштабная и эмоционально насыщенная музыкальная картина.

«Жить стало легче, и я заканчиваю финал симфонии» – пишет Дмитрий Шостакович другу Исааку Гликману 30 ноября 1941 года.

🎹 Тайная премьера: четыре руки у пианино

В январе 1942 года в квартире арфистки Веры Дуловой (ул. Шостаковича, 141) происходит историческое событие. Композитор Д.Д. Шостакович и пианист Лев Оборин играют симфонию в четыре руки. На звуки приходит дирижёр Самуил Самосуд, живший этажом ниже:

«Последние аккорды… Мы, первые слушатели, потрясённые, молчали. Затем – бурный восторг, объятия!».

Самосуд немедленно начинает готовить оркестровую премьеру. Проблемы кажутся неразрешимыми:

Нет нотной бумаги → её доставляют спецрейсом из Москвы;
Музыканты сами расписывают партии вручную;
Не хватает инструментов → для малого барабана используют спираль от электроплитки.

🎭 Премьера в «запасной столице»: 5 марта 1942

Место: Дворец культуры им. Куйбышева (ныне Самарский театр оперы и балета).

Оркестр: Эвакуированный состав Большого театра.

Дирижёр: Самуил Самосуд.

Ход событий:

Репетиции в фойе под наблюдением элиты: писателей Алексея Толстого, Ильи Эренбурга, лётчиков-героев. А. Толстой, слушая музыку, не скрывает слёз.
Концерт 5 марта: Зал переполнен. Среди гостей – дипломаты, правительственные делегации, иностранные журналисты. Дмитрий Дмитриевич Шостакович сидит в первом ряду.
Реакция: После финала зал встаёт. Аплодисменты длятся 40 минут! Композитора вызывают на сцену 12 раз. Музыкант Владимир Штейнман вспоминает: «У многих в оркестре на глазах были слёзы».

«Шостакович прильнул ухом к сердцу Родины и сыграл песнь торжества» – напишет Алексей Толстой

🌍 Мировой резонанс: «музыкальная дипломатия»

Март 1942: Фото партитуры на микрофильме отправляют через Тегеран в Лондон и Нью-Йорк .
29 марта: Московская премьера в Колонном зале. Для участия из Куйбышева вылетают фаготист и барабанщик.
Июнь–июль: Премьеры в Лондоне (Генри Вуд) и Нью-Йорке (Артуро Тосканини). Трансляцию Тосканини слушают 10 миллионов американцев!.
Июль 1942: Д.Д. Шостакович – на обложке Time в пожарной каске на фоне горящего Ленинграда. Надпись: «Fireman Shostakovich».

Подарок блокадникам: Композитор отправляет партитуру в Ленинград. 2 июля 1942 года лётчик Литвинов доставляет её через линию фронта.

Блокадная премьера: 9 августа 1942

Подготовка в осаждённом городе:

Дирижёр Карл Элиасберг разыскивает музыкантов по госпиталям и фронтам. Из 100 человек оркестра Радиокомитета в живых осталось 27;
«Операция «Шквал»»: Артиллерия Ленинградского фронта подавляет вражеские батареи, чтобы обеспечить тишину во время концерта;
Музыкантам выдают дополнительный паёк – 300 г хлеба и горячий обед.

9 августа 1942: В зале филармонии зажигают все люстры. Трансляцию ведут по радио и уличным репродукторам. Немцы слышат симфонию из окопов. После концерта 80-летняя слушательница говорит Элиасбергу: «Вы сегодня тоже стреляли. Но из орудий искусства!».

Наследие в камне и музыке: Самара помнит

Улица Шостаковича: Появилась в 2006 году – от театра оперы до дома, где жил композитор (ул. Фрунзе, 146).
Памятник у театра: Бронзовая скульптура работы Зураба Церетели установлена в 2019 году. Высота – 3,5 м.
Фестивали:
«Седьмая симфония» (2019) с открытым концертом на площади Куйбышева;
«Шостакович. Самарское время» (2020–2021) с участием Дениса Мацуева и оркестра «Новая Россия».
Оперные постановки: В Самарском театре идут «Леди Макбет Мценского уезда» и балет «Ленинградская симфония» на музыку финала.

Философия сопротивления: почему симфония изменила мир

Единство фронта и культуры: Репетиции в Куйбышеве посещали лётчики, улетавшие бомбить врага. Артиллеристы Ленинграда прикрывали концерт залпами.
Дипломатия искусства: Успех в США и Британии изменил восприятие СССР. «Они воюют с фашизмом, но их культура глубока и человечна» – писала The New York Times.

«Когда грохочут наши пушки, музы не молчат. Никто не выбьет перо из наших рук!» – Д.Д. Шостакович, из программки к куйбышевской премьере.

Эпилог
Седьмая симфония – не просто музыка. Это маршрут надежды: из блокадных руин через куйбышевские репетиции – к мировой славе. Её звучание в голодном Ленинграде доказало: дух сильнее снарядов. А три квартиры на улице Фрунзе, где Дмитрий Шостакович дописывал финал, напоминают: великое рождается не во дворцах, а в упорстве людей, верящих в победу света над тьмой.

P.S. Оригинал партитуры с пометками Дмитрия Шостаковича хранится в Петербурге. Увидеть оцифрованные страницы можно на портале Президентской библиотеки.